кризис государство общество политика философия экономика право суверенитет война метафизика революция Интернационал интернационализм постмарксизм альтернативы реформы переустройство великая перезагрузка great reset новый мировой порядок посткапитализм postcapitalism new world order
“…Участие России в войне было противоречиво по мотивам и целям. Кровавая борьба велась, по существу, за мировое господство. В этом смысле она России была не по плечу. <…> Первые дни войны были и первыми днями позора. После ряда частных катастроф разразилось весною 1915 года общее отступление. Свою преступную бездарность генералы вымещали на мирном населении. Громадные пространства насильственно опустошались. Человеческая саранча угонялась нагайками в тыл. Внешний разгром дополнялся внутренним. <…>
…В юности я любил читать книжки об истории социальных революций, особенно — об истории русской революции. Конечно, симпатизировал отважным борцам и комбинаторам, поражаясь их дерзости и широте замыслов. Вокруг нас, в начале нулевых годов, царило безвременье. Отстаивание идеалов было явно не в моде, причём не важно, какими были эти идеалы — «красные» ли, «белые», «зелёные», какие угодно. Люди зарабатывали и тратили деньги, обустраивали свой быт. Жизнь, казалось, налаживается после суетливых безбашенных лет катастройки и рыночной «шоковой терапии». Молодым идеалистам, конечно, было скучно взирать на мещанские нравы, строительство первых, а затем всё новых и новых торговых центров, потреблятство без конца и края. Было смутно, интуитивно понятно, что всё это прожирание нефтедолларовых сверхдоходов не навсегда, что банкет скоро должен закончиться, притом самым трагическим образом. Так было, в общем, не только у нас, но и во всех более или менее благополучных странах (т.е. в странах, не раздираемых войной, не сгибаемых голодом и стихийными бедствиями, как бывшие и de facto остающиеся ими колонии). Хотелось глубоких, радикальных перемен, в духе того, что высказал один известный русский писатель: «В России нужно все менять: походку, осанку, да, и выражение лиц».
Достаточно удивительно, что так называемая «специальная военная операция», проводимая Россией на Украине, до сих пор, спустя полгода после её начала, не породила серьёзной академической дискуссии по вопросу о её международно-правовых основаниях. На «той стороне», разумеется, такая дискуссия, такая разработка ведётся вполне уверенно (см., напр.: Maya Khater, “The Legality of the Russian Military Operations Against Ukraine from the Perspective of International Law”; Congressional Research Service, “The Law of War and the Russian Invasion of Ukraine”), и о декларируемых Россией юридических обоснованиях СВО можно узнать из критических работ зарубежных авторов. Понятно также, что здесь, в России, вопрос этот является крайне щекотливым и, при определённой постановке, может вызвать неблагоприятные для вопрошающего последствия. НО: убедительного правового обоснования с «этой стороны» почему-то не было и нет; есть только отдельные отсылки, больше морального свойства (они подходят для невзыскательного внутреннего потребления, но не способны всерьёз убедить даже симпатизантов России на Западе и Востоке). Насколько я могу судить, нет и никакой попытки, при недостатке прямых отсылок к текстам международно-правовых актов и нормам международных обычаев, сформулировать собственную международно-правовую концепцию, которая бы объясняла действия РФ за рамками её государственной границы. Скорее всего (хотя это не точно), нет и сколь-либо чётко артикулированного запроса со стороны руководства страны такое обоснование, такую международно-правовую концепцию разработать / представить. И это несмотря на то, что как нас убеждали в последние два десятка лет, наш президент (президенты, если учесть период 2008-12 гг.), будучи юристом по образованию, крайне скрупулёзно относится к формальным аспектам публичного управления и отправления государственной власти.
Пожалуй, одним из наиболее вредных и при этом популярных современных заблуждений в России является мысль о возможности и даже желательности строительства / восстановления империи. Если не вдаваться в разбор психологической почвы таких настроений, держащейся на комплексах былого величия, реваншизме и плохо выученных уроках истории, нужно сказать, что имперская идея не имеет сегодня никаких шансов уже по следующим причинам.
С каждым днем всё очевидней становится то, что так называемая “спецоперация” не планировалась на уровне системы под названием “государство Российская Федерация”. Из этого следуют весьма важные выводы.
Что означает планирование на системном уровне? Это означает организационную, управленческую и политическую подготовку к “операции”. Ключевой момент – подготовка к “часу Ч” экономики и финансовой системы страны, ведь сегодня война – это продолжение экономической политики другими средствами.
Ближайшее будущее России представляется очевидным. Социально-экономическая катастрофа, ещё более жёсткий политический режим, всесторонняя враждебность окружающего мира, разрушение самого смысла существования. Именно в сторону России будет в основном канализироваться негатив массового сознания, накопленного в процессе “великой перезагрузки”.
Сейчас хотелось бы поговорить не о военных действиях, по-оруэлловски именуемых в России «специальной военной операцией», и не об экономических санкциях, последовавших за событиями 24 февраля. Это, конечно, всё чрезвычайно важно, но за информационным шумом, за ежечасно публикуемыми новостными сводками есть риск упустить кое-что очень важное.
Важное – это то, что, независимо от нашего отношения к происходящему, никто из нас (граждан России, Украины, стран ЕС, и т.д.) никакого участия в принимаемых решениях не принимал и не принимает. Сколь бы ни была неприятной эта правда, но большинство людей – это просто головы в стаде овец, частицы в управляемом информационном потоке; частицы, которых пропаганда, исходящая из того или иного источника, приучает реагировать на исходящие от окружающего мира сигналы рефлекторно. Многие даже думают, что их позиция является «самостоятельной», ведь они «не смотрят телевизор» и получают информацию от «независимых источников» (т.е. тех источников, которые встроены в дискурс, отличный от официального на территории соответствующей страны), но чаще всего и такая «самостоятельная» позиция на поверку оказывается результатом дрессуры, зомбирования, манипуляции.
«Спецоперация» в очередной раз продемонстрировала, что в критических ситуациях привычные модели восприятия действительности дают системный сбой. И только смена этой модели позволяет восстановить хоть какую-то рациональную логику понимания происходящего. Но как всегда, проблема в том, что далеко не все даже вполне рационально мыслящие люди способны на подобный маневр. И попадают в ловушку. О чем речь?
